Семён Данилюк - Константинов крест [сборник]

— Вааще!

— В копеечку станет.

— А ништяк! Кто за нами считает?

— Девочки, одевайте невесту, — приказала администраторша. Бросила руку сверху вниз. — От и до!

Девчушка метнулась к Понизову. Жалобно зашептала:

— Но послушайте! Если вы рассчитываете…

— Полно блажить! Там уж линейка вот-вот закончится, — оборвал ее суровый опекун.

— Давайте, пока народ не пошел! — поторопила администраторша. — Как вашу невесту зовут?

Понизов вопросительно вздернул подбородок.

— Света! — выдохнула девчушка.

Трепещущую Свету повлекли в кабину.

Довольный Понизов хлопнул в ладоши:

— Девчата! За чашку кофе продаю свежий анекдот.

Через пятнадцать минут невесту вывели на всеобщее обозрение. Прежняя пичужка испарилась. Появилась светловолосая раскосая, в платье колоколом, на каблучках хрупкая невеста. Длинноватый нос придавал тонкому вытянутому личику особенное обаяние.

— Статуэтка! — с легкой завистью оценила администраторша. — Может, упаковать?

Смущенная, счастливая, юная Света смотрела на доброго волшебника. Он подошел, и сам пораженный:

— Какая ж ты Света? Свет полно. Только не светят. Нарекаю тебя Светланкой! Вырастешь, может, хоть кому-то счастье выпадет.

На секунду взгрустнул. Подставив локоть, гордо вывел на улицу. Взмахом подозвал дежурящий у входа «жигуль». Усадил:

— Удачи!

Светланка вдруг испугалась, заметалась:

— Но подождите! Это же всё не так… Я отработаю, отдам. Не сразу, конечно! Хотя бы телефон…

Понизов сунул водителю купюру:

— Езжай, невеста! И — умой их всех!

Машина тронулась. Из окошка высунулось жалобное личико:

— Но хоть кто вы?!

Через полминуты «трешка» проскочила светофор и замешалась в общем потоке.

Понизов сунул руку в карман, извлек единственную затерявшуюся десятку.

— Нормальный ход! Еще и деньги остались, чтоб отметить, — порадовался он.

Положительно, сегодня он сам себе нравился.

…Понизов скосился влево.

— Светланка! — удостоверился он. — Как же повзрослела-то!

— Так вы знакомы? — забеспокоился Левушка.

— Можно сказать, что нет, — успокоил его Понизов.

Зазвонивший телефон избавил обоих от объяснений.

Левушка послушал. Глаза сделались удивленными. Протянул трубку Понизову:

— Это… тебя почему-то.

— Я оставлял координаты!.. Слушаю… Когда?! Без ошибки?.. Ни в коем случае! Наоборот, засыпьте как было. Сами никому! И своим передай, чтоб рты не открывать. Оставь одного-двух для присмотра. Через пару часов подгоню всю экспедицию. Как раз ближе к вечеру! И помните, — ни гу-гу!

Он положил трубку. Заблестевшими от азарта глазами оглядел собеседников:

— Похоже, всё срастается.

— Хорошо бы согласовать, — протянул Левушка.

— Некогда согласовывать. Эксгумация — сегодня вечером.

Левушка вдруг обрадовался:

— Как раз сегодня не могу. Вечером веду спецкурс в университете.

Понизов, поморщившись, протянул руку для прощания.

— Тогда я смогу! — вступила Светланка с вызовом. — Фото, видеокамера есть! Не так, конечно, как Лев Максимович, владею. Но, думаю, получится. Как оформим, Лев Максимович? Как командировку от бюро или за свой счет?

— Что ж, — Левушка, боявшийся чего-то подобного, уныло вздохнул. — Придется перенести семинар. А что делать? Сам такую выбрал, что того и гляди под цугундер подведет.

Эксгумация едва не сорвалась. Неожиданно воспротивились руководители экспедиции Валк и Вальк. Оба категорически отказывались извлечь тело до получения необходимых согласований. Все эти дни они безуспешно ходили по областным инстанциям, предъявляли справки, запросы. От них требовали новых. Они собирали. Их направляли в другие кабинеты, где они возбужденно трясли новыми справками и получали новые запросы. Теперь они с надеждой ждали ходатайства от правительства Эстонии, что должен со дня на день подвезти Александр Тоомс.

К удивлению Понизова, на немедленной эксгумации и идентификации останков настояла Гусева, вместе с «экспедиторами» хлопотавшая по начальству. В отличии от правильных эстонских эмиссаров она понимала, чем может закончиться проволочка, и настаивала с удивительной для старого человека энергией. В отсутствие Александра Тоомса именно старушка превратилась в двигатель всего дела. Ее убежденность поколебала даже Валка и Валька.

На кладбище с остальными Понизов намеренно не поехал, — памятуя, что несогласованные раскопки совершались как бы помимо него. Но, занимаясь другими делами, с беспокойством поглядывал в окно.

Наконец к поссовету подъехал автобус, посыпались наружу люди, большей частью — незнакомые. Валк и Вальк, подхватив с двух сторон, помогли сойти Гусевой. Не было отчего-то Щербатова. Видно, укатил по своим делам. По общему оживлению стало понятно, — предприятие увенчалось успехом. В кабинет ввалились, шумные, праздничные. Расселись без приглашения.

Понизов вопросительно вздернул голову. Валк с Вальком принялись переглядываться, уступая один другому право похвастаться.

В результате рассказывали все, перебивая и подправляя друг друга.

О могильщиках, что ждали у раскопанной могилы. Об изъятии образцов, что произвели под видеозапись. О генетической экспертизе прямо на месте, в автобусе, подтвердившей, что извлеченные останки безусловно принадлежат Константину Якобовичу Пятсу. Об извлеченных крестике и запонках.

Большинство участников, в том числе внук президента Пятса, с кладбища уехали в Калинин и сегодня же вечером возвращаются в Эстонию, увозя с собой несомненные доказательства, что место захоронения первого президента страны установлено.

— В Эстонии уже знают, — выдохнул наконец Хенни Валк.

— Мы сделали людям праздник, — вдохнул следом Густав Вальк.

— Что ж, — Понизов поднялся. — Поздравляю всех с удачей. Дабы не возникло недоразумений, выезжайте поскорей. Еще лучше — прямо сейчас.

Хенни и Густав переглянулись.

— Куда? — спросили в унисон.

Понизова нехорошо кольнуло.

— Останки в автобусе?!

— Почему в автобусе? — переспросили оба.

— Так они опять зарыли! — сообщила Гусева. — Я им тоже говорила, — забирайте! Так нет, присыпали холмиком. Дощечку поставили красивую!.. Всё у них по правилам, — не как у людей.